Неточные совпадения
В основе
древних, дохристианских религий, и язычества и Ветхого Завета, лежала идея жертвы, жажда искупления путем кровавых жертвоприношений, потребность умилостивить
божество.
Заговоры и чары, видимо стоящие вне сферы богопочитания, созданные даже вчера и сегодня, могут быть по своему характеру более первобытны, чем заведомо
древние — со следами языческого
божества».
Таким образом воля высказывается чрез схватывание из себя самой, как выдыхание или откровение: и это же исхождение из воли в речи или дыхании есть дух
Божества (Gottheit) или третье лицо, как предали
древние…
Веления рода и его запреты воспринимались
древним человеком как веления
Божества.
В него веровали, как в оракула [Оракул — прорицатель воли
божества у
древних греков.]; практика соответствовала его славе; деньги сыпались к нему в карман сами; между тем он не был корыстолюбив; к бедному и богатому спешил он на помощь с одинаким усердием.
Лекарь, испуганный криком несчастного, оставил на минуту свои занятия, покачал головой и потом снова принялся потрошить Розу, доискиваясь в ее внутренности тайны жизни, как в
древние времена жрец читал тайны Провидения в жертве, принесенной его
божеству.
Коварная любовь сама, будто бы нарочно, постаралась убрать ее в лучшие свои наряды, как в
древние времена убирали дев, которых вели на жертву к алтарю разгневанного
божества.
Ежели
Божество отдает приказание, выражает свою волю, как то нам показывает история
древних, то выражение этой воли не зависит от времени и ничем не вызвано, так как
Божество ничем не связано с событием.
Вместо прежних, угодных
Божеству, целей народов: иудейского, греческого, римского, которые
древним представлялись целями движения человечества, новая история поставила свои цели — благо французского, германского, английского и, в самом своем высшем отвлечении, благо цивилизации всего человечества, под которым разумеются обыкновенно народы, занимающие маленький северозападный уголок большого материка.
— Извольте видеть, — начал Анфалов, — в
древние еще времена, вскоре после Христова вознесения, когда по всей земле процветало древлее благочестие, ходил по миру странник. Ходил это он из города в город, из деревни в деревню и поучал народ на Божие угождение, чтоб жить, значит, no-Божеству, как Бог повелел.
Казалось бы, что отвергнув верования
древних о подчинении людей
Божеству и об определенной цели, к которой ведутся народы, новая наука должна бы была изучать не проявления власти, а причины, образующие ее. Но она не сделала этого. Отвергнув в теории воззрения прежних историков, она следует им на практике.
Но новая наука истории не может отвечать таким образом. Наука не признает воззрения
древних на непосредственное участие
Божества в делах человечества и потому она должна дать другие ответы.